История Православия Кыргызстана
Невозможно строить будущее, предавая забвению традиции родного края, складывавшиеся тысячелетиями. Любое человеческое устроение должно опираться на непреложные духовные основы, иначе оно не будет долговечным.
Размышляя о возникновении и становлении Святого Православия в Киргизии, в первую очередь вспоминаешь о том, что именно Восток является колыбелью всего человеческого рода. В древности Центральная Азия была местом пересечения множества путей и дорог, на этой земле самобытная местная культура тесно переплеталась с другими – месопотамской и персидской, индийской и китайской, византийской и арабской. В силу ли природного характера народов, здесь проживавших и проживающих, или же подчиняясь историческим закономерностям, как считают ученые, а на самом деле действием неведомого, но явственно ощущаемого нами Божественного Промысла, Центральная Азия стала краем тесного взаимодействия различных культур.
Никогда различие национальностей или разница в вере не становились здесь предметом раздоров и не отражались на человеческих отношениях. Конечно, в истории Центральной Азии были и масштабные войны, и мелкие вооруженные конфликты, но никогда не возникали они из-за религиозных убеждений. Веротерпимость – величайшее достояние этого благодатного края...
Существует теория о том, что киргизы и славяне имеют кровное родство, хотя и весьма отдаленное. Теория эта в последнее время подтверждается многими историческими, археологическими и антропологическими исследованиями.
Средневековый историк Сейф-ад-Дин Ахсикенди, основываясь на древних мусульманских преданиях, утверждал, что родоначальником киргизского и всех тюркских народов являлся патриарх Тюрк, сын патриарха Иафета, внук святого патриарха Ноя. Патриарх Тюрк и его потомки жили на побережье озера Иссык-Куль. Это, так сказать, азиатская версия. Но есть и европейская: в древнеславянских летописях имеются сведения о том, что в Средней Азии возникли не только тюркские народы – отсюда берут свое происхождение и скифы. А скифы также являются одним из колен племени Иафета. Поселились они в верховьях рек Амударьи и Сырдарьи и дали начало многим народам Азии и Европы, в том числе и славянским.
Существуют описания внешности тюркских народов, подтвержденные данными современных ученых-антропологов. Некоторое время Семиречьем правили так называемые енисейские киргизы: рослые люди с рыжими волосами, белым лицом и голубыми глазами . Не потому ли персидский историк Гардизи, основываясь на внешнем облике енисейцев, уже тогда, в свое время, считал их славянами?
Впрочем, на самом деле это не так. По языку и образу жизни енисейские киргизы, несомненно, являлись тюрками, занимавшими видное место в истории Центральной Азии, создавшими свою культуру и письменность.
Другим похожим на славян народом, оставившим яркий след на Киргизской земле, стал народ ягма, среди которого выделялись ягма-горожане и ягма-степняки. В средневековых рукописях мы находим свидетельства о том, что ягма-горожане были высокорослыми, бородатыми и голубоглазыми. Их внешность весьма напоминала внешность славян. Следовательно, ошибка Гардизи вряд ли была случайной.
"Иафетское происхождение" имели не только киргизский и славянский народы, но и предки казахов – тюрки-куманы, которых на Руси прозвали половцами за светлую окраску волос. Да и туркмены до сегодняшних дней сохраняют европеоидный антропологический тип. Таким образом, к потомкам патриарха Иафета можно отнести и тюрков, и славян, и многие европейские народы.
Киргизская земля (Семиречье) располагалась между кочевой Великой Степью и оседлым, процветающим Маверранахром . Здесь было много городов и селений, но и кочевники, имевшие самобытную культуру, оказывали определенное влияние на развитие этого края. Так и высокогорный регион Тянь-Шаня издревле являлся зоной кочевнического скотоводства, но тем не менее в долинах Таласа, Чу и Иссык-Куля помимо кочевых народов жили и народы, культивировавшие земледелие. Последние археологические работы Иссык-Кульской экспедиции на дне Тюпского залива, когда был исследован город Чигу, предоставили ученым явные свидетельства взаимодействия оседлых цивилизаций и кочевых обществ в этом регионе еще во времена первого тысячелетия до новой эры.
История христианства в Центральной Азии восходит ко временам апостольских странствий. Она навеки связана с именами ближайших учеников Христа: святых Апостолов Фомы-Близнеца и Андрея Первозванного. Просвещение народов Центральной и Южной Азии светом Святого Евангелия началось еще в I веке новой эры. Церковное предание повествует о том, что Апостолу Фоме выпал жребий проповедовать христианство в странах Индийских – так назывались земли к востоку от Римской Империи.
С индийским купцом Апостол Фома проследовал через Иран до Окса (Амударьи), чтобы потом через Маверранахр и хивинские земли добраться до Индии. В житии говорится, что он благовествовал не только брахманам (индусам), но и бактрам, гирканам, парфянам – предкам современных народов Центральной Азии. Дорога проповедника пролегала и по Киргизской земле, через Ош и Узгенд.
Благовествовал в Центральной Азии и святой Апостол Андрей Первозванный, который во время своей проповеди в "Великой Скифии" побывал на землях Западного Казахстана, дошел до Согдианы и, как гласит древнее предание, водрузил крест в Ургутских горах под Самаркандом. Здесь впоследствии возникло христианское селение Вазкерд, и был создан монастырь.
Апостольская проповедь в Центральной Азии была принята многими. В конце I – начале II века здесь уже активно действовали первые христианские общины. К IV веку по Рождестве Христовом они превратились в мощную Центральноазиатскую Церковь. Более того, христианство стало государственной, хотя и не общенародной религией, распространенной во всей империи эфталитов. Затем, при карлукской династии, оно укрепилось в Западно-Тюркском каганате. И наконец, стало главенствовать даже в гигантской империи Чингисхана и первых Чингизидов.
На территорию Киргизстана христианство начало проникать в середине I тысячелетия новой эры, после заселения согдийцами Таласской и Чуйской долин и освоения ими Великого шелкового пути. Самым древним христианским памятником на территории Киргизстана является небольшая церковь VII–VIII веков в средневековом Суябе – столице тюркских каганов в Чуйской долине.
Первые христианские общины развивались спокойно, христианам не надо было прятаться и скрываться. Постепенно, к III веку, Церковь Христова прочно укоренилась на Центральноазиатской земле.
В IV веке приток христиан в Центральную Азию увеличился. Это были странствующие монахи, проповедники, ремесленники и купцы. Влияние христианства настолько усилилось, что здесь были созданы первые митрополии: Мервская, Самаркандская, Винкердская и Невакетская. Первое упоминание о христианском епископе города Мерва относится к 334 году.
На территории Киргизстана в городе Невакете находился центр Невакетской митрополии. Она была утверждена "царем тюрок", каганом Арсланом Иль-Тюргюком, который, по данным сирийских источников, крестился вместе со всем своим народом – карлуками. К IX веку эта митрополия объединяла общины Семиречья, Восточного Туркестана и Сибири. Здесь возникла и собственная богословская школа. На одном из кайраков (надмогильных камней) древнего Невакета есть надпись: Это могила славного богослова и проповедника, который просветил все монастыри светом, сына богослова Петра. Прославлен он был мудростью, голос его звучал громко, как труба.
В VI веке основной религией тюркских правителей оставалось язычество, но известен и факт крещения кагана из династии Ашинов. В 619 году в Константинополе гуннский каган Колюг Сибир-хан также принял христианство.
В период каганатов христианство в Центральной Азии настолько распространилось, что возникли даже города с исключительно христианским населением. Таким был многошумный Тарсакент, само название которого говорит о том, что это был город христиан. Располагался он на месте современного Бишкека. Примечательно, что город Тарсакент упоминается в знаменитом киргизском народном эпосе "Манас". Средневековый историк Рашид-ад-Дин (XIII–XIV века) называет этот город "существующим с незапамятных времен". В древнем некрополе городища Кара-Джигач под Бишкеком найдено более трех тысяч надмогильных камней – кайраков, отмеченных крестом (относятся они к VIII–XIV векам). Несколько захоронений принадлежат священнослужителям, причем один из них назван знаменитым эмиром (полководцем) и священником. Дважды упоминаются хорепископы – викарные епископы. Надписи делались на сирийском и тюркском языках. Нередко христиане-тюрки имели два имени: одно – данное при крещении, другое – тюркское. В Тарсакенте имелась крупная армянская община. В 1332 году здесь был похоронен армянский епископ Иоанн. История сохранила для нас и другое имя: проповедника епископа Тимофея. В IX веке в Таласе активно действовала христианская церковь, и даже сам таласский эмир исповедовал христианство. Но следует сказать и о том, что такое возвышение христианской Церкви привело к ее гибели... Еще с VI века, будто чистое небо мрачными тучами, истинное христианство стало затягиваться тучами несторианства: христианское вероучение подменялось ересью. Как показала история, несторианство оказалось смертельной болезнью, которая в Средние века привела к полному краху христианства в Центральной Азии.
При Чингисхане и первых его преемниках почти вся правящая верхушка огромного государства состояла из несториан. Несторианство было знаменем объединения Великой Степи и создания империи Чингизидов. Но и в тот период, и позже несториане отличались склонностью к политическим заговорам, провокациям, подкупу, шантажу и обману.
Преступной была захватническая политика хана Мункэ, снарядившего "желтый крестовый поход" на мусульманские страны, стремящегося огнем и мечом обратить в несторианство многие народы. Конечно же после насильственного утверждения новой веры мусульмане не могли с прежним благодушием относиться к несторианам. К тому же местные несториане предавали своих мусульманских друзей и становились на сторону захватчиков. Когда последний караханидский властитель Баласагуна [4]Кучлук, сам бывший христианином несторианского толка, стал заставлять мусульман силой принимать христианство, он вызвал ожесточенную ненависть местного населения. Это послужило причиной того, что жители Караханидского каганата признали власть Чингисхана и добровольно сдались ему. Кучлук вынужден был бежать и бесславно погиб.
Сильные несторианские общины в XI–XII веках существовали на Иссык-Куле. В XII веке несторианский патриарх Илия III добился утверждения митрополии в Кашгаре. Новый митрополит назывался митрополитом Кашгара и Невакета, и в его ведении находились все христиане Тянь-Шаня, и в том числе Иссык-Куля.
Несторианство в Центральной Азии было настолько сильным, что реально стоял вопрос о создании "христианской империи третьего типа", отличающейся и от православных держав – Византии и Руси, и от государств римско-католического Запада.
Слегка отклоняясь от темы, хочется заметить, что мусульмане очень благожелательно относились к христианам. Несторианский патриарх-католикос Тимофей I писал: "Арабы, которым Бог дал власть над миром в это время, почитают священников и святых Бога нашего, благодетельствуют церквям и монастырям".
Эпоху Арабских халифатов называют золотым веком Ислама потому, что просвещенные мусульманские правители способствовали развитию наук и искусств, заботились о народном образовании. Отношение к христианам в тот период было более чем дружественным. Они даже занимали видные посты в правительстве халифата: были визирями и казначеями.
Когда был основан "Дом мудрости" [5], славный ученостью многих великих мужей, его возглавил несторианин Абу Захария Юханн, а многомудрый халиф аль-Мамун только приветствовал такое решение. Кроме того, мусульмане не мешали несторианам проповедовать среди язычников. Именно в то время патриарх-католикос Тимофей I организовывал дальние проповеднические миссии среди кочевников Великой Степи, и успехи этого предприятия находили у мусульман доброжелательный отклик.
Казалось, отношения и в дальнейшем будут успешно развиваться. Но несториане оказались неверными друзьями: когда появлялась возможность захватить власть, они чаще всего становились предателями.
Кстати, мусульмане того времени прекрасно разбирались в различных христианских конфессиях. Потому-то между Православием и Исламом конфликтов на религиозной почве не возникало. Истинные мусульмане не только не преследовали, но всегда поддерживали православных христиан.
Порочные методы несторианских, а затем и латинских миссий привели к катастрофе: в 1439 году несторианская церковная организация в Центральной Азии была полностью уничтожена. Но винить в этом нужно не мусульман, а самих несториан.
Такова предыстория более поздних событий, приведших к установлению неразрывных взаимоотношений народов, имеющих славянские и тюркские корни.
Сведения о ранних христианских памятниках на территории Киргизстана появились в конце XIX века, когда в Среднюю Азию стали проникать первые славянские поселенцы. И конечно, не один лишь узко этнографический интерес руководил учеными изыскателями – все они, хотя возможно и не осознавая того (впрочем, возможно, вполне сознательно), искали документального подтверждения общей исторической картины развития народов, единых исторических корней разнообразных и разновеликих культур.
В 1954 году ученым Л. Р. Кызласовым был раскопан первый христианский исторический памятник в Ак-Бешиме. Это была та самая церковь VII–VIII веков, о которой мы уже упоминали. Сразу же было высказано предположение, что Ак-Бешим – это средневековый Суяб, столица тюркских каганов, тех самых, которые и сами, случалось, принимали Святое Таинство Крещения. В ходе ученых изысканий это предположение было подтверждено.
Фундамент раскопанной церкви имел размеры 36 на 15 метров, был вытянут с запада на восток, вокруг большого двора располагалось кладбище. На территории раскопок обнаружились керамические предметы с христианскими (несторианскими) крестами, бронзовые нательные кресты.
Там же, на Ак-Бешимском городище, в 1988 году киргизские и российские археологи вскрыли остатки двухъярусной христианской церкви. Были обнаружены глиняная плитка с выдавленным изображением креста и кирпичи с такими же изображениями. Но наиболее интересна другая уникальная находка – деревянная обложка в кожаном переплете с остатками страниц священной христианской рукописи. Ученые предполагают, что эта книга была написана на согдийском или сирийском языке. Подтверждения были получены.
В другом замечательном архитектурном памятнике – Таш-Рабатском монастыре, известном еще со времен средневековья, в 1901 году местным краеведом Н. Пантусовым был найден надгробный кайрак с сирийской надписью, подтверждающей его несторианскую принадлежность.
Христианские церкви действовали также в городах Таразе и Мерке в Таласской долине. Из письменных источников известно, что позднее, в IX веке, они были приспособлены под мечети.
На Киргизской земле пребывает тело святого Апостола и евангелиста Матфея. Мученическую кончину он принял в Сирии, но затем его мощи были унесены христианами, бежавшими от гонений. Святыня находилась в монастыре, расположенном на берегу озера Иссык-Куль. На Каталонской карте мира, датированной 1375 годом, на северном берегу озера Иссык-Куль изображено здание с крестом, а рядом имеется надпись: Место, называемое Иссык-Куль. В этом месте монастырь братьев армянских, где пребывает тело святого Матфея, Апостола и евангелиста. Впоследствии город, в котором находилась древняя армянская обитель, был затоплен водами озера.
Распространение христианства в Семиречье сопровождалось широкими миграционными волнами. При изучении исторических памятников, связанных с христианством, широко распространенным на территории Киргизстана в Средние века, видно, что эта религия бытовала здесь наряду с другими вплоть до середины XIV века.
В XIV веке несторианство, несмотря на свой активный прозелитизм, повсюду стало приходить в упадок. Тактика несторианских и католических проповедников среди мусульман Средней Азии оказалась не только ошибочной, но губительной для них самих.
Центральноазиатские народы, во многом поддерживая друг друга, имели активные, стратегически выгодные, обогащавшие их и небесполезные в быту контакты и с русичами. В V веке славянские племена выступили союзниками западных хунну (гуннов) при разгроме Готской империи.
Из Центральной Азии на Русь шли ответвления Великого шелкового пути. Известно, что русские купцы везли на Восток пушнину, мед, деготь, а обратно привозили невиданные иноземные товары.
Средневековый ученый Якут оставил свидетельство о том, что и хорезмийцы часто предпринимали поездки в русские земли. В Хорезме даже существовало постоянное русское представительство.
В IX веке иудаистская Хазария подчинила себе Русь и заставила ее платить огромную дань, вовлекая в бессмысленные войны с Византией. В 964–965 годах Великий князь Святослав предпринял освободительный поход и разбил Хазарский каганат. Союзниками князя в этом походе выступили гузы и туркмены, которых на Руси называли торками.
Предки современных казахов, половцы, были для русских друзьями и соратниками. Этим можно объяснить, например, тот факт, что в 1223 году русские князья горячо вступились за орду хана Котяна, преследуемую монгольским отрядом.
Дальнейшая история показала, что народы Центральной Азии и русский народ всегда стремились к взаимодействию и дружеским отношениям.
Российская Империя вызывала у южных соседей не только уважение, но и некоторый трепет. Не оттого ли, когда киргизы отправляли в 1785 году своего первого посла в Россию, в письме сибирскому генерал-губернатору многозначительно написали так: "Управляющему в делах Ее Императорского Величества господину генералу от произошедшего родом из славных и чиновных людей, бывших при древних царях Соломоне и Александре Македонском, а ныне по колену рода своего управляющим народом диких киргизов Атаке-батыра, Тынайбиева сына, свидетельствую поклон. И, посылая с моими людьми Абдурахманом и Шергазы двух вам лошадей, прошу сию первую мою услугу благосклонно принять, а в будущем не премину стараться оказывать оные, чтобы вы уверительно знать их могли..." . Этим они как бы утверждали: вы велики, но и мы от самого царя Соломона и Александра Македонского происхождение ведем, и потому не в подчинение к вам поступаем, но вступаем в содружество, по согласию равных.
Начало XIX века было в Центральной Азии временем ожесточенных региональных конфликтов, войн, раздробленности и постоянной борьбы за власть. В 1839 году Казахский Большой Жуз, спасаясь от кокандско-афганских нашествий, попросил помощи у Российской Империи. Вскоре этому примеру последовали восставшие против главенства Коканда киргизы Таласской и Чуйской долин. Они добровольно приняли решение о присоединении к России. К сожалению, в дальнейшем император Александр II, вынуждаемый внешнеполитическими требованиями, повел здесь захватническую войну, в результате которой российские войска покорили все остальные государства региона.
Однако последующая политика России в Центральной Азии стала для многих неожиданной. Российские власти не подчиняли себе население края, а просто присутствовали там. Они не навязывали своих традиций и взглядов, поддерживали местную многовековую духовность и древнейшую культуру. Религия, обычаи и привилегии мусульманского духовенства и знати оставались в неприкосновенности.
Россия не стремилась проводить миссионерскую политику и силой навязывать местным народам христианство. В вопросах, связанных с вероисповеданием, россияне проявляли большую осторожность и гуманность. Имперские представители на местах лишь осуществляли контроль, но основные бразды правления по-прежнему оставались у местных властей.
Теперь уже православные христиане не просто демонстрировали свою веротерпимость, они оказывали конкретную помощь мусульманам. Выделялись крупные денежные средства для медресе, за счет российской казны массовым тиражом был издан Коран. На личные средства царя Александра III была восстановлена красивейшая мечеть Джами в Ташкенте.
Российского государя называли здесь белым царем и относились к нему все так же уважительно. Так, казий ташкентских мусульман Мухаммад Мухитдин-Ходжа часто повторял: "Хвала Аллаху! При белом царе ничто не мешает нам следовать адату и шариату. Повсеместно, у всех народов наиболее почитаются два предмета – религия и знание. И правитель, оказывающий покровительство этим двум предметам, большей милости оказать не может".
Такая необычная колониальная политика Российской Империи объяснялась тем, что ее жизнь была проникнута духом Православия, в котором первенствует христианское братолюбие. Мусульманские народы сумели по достоинству оценить православных русских людей, встретив их с традиционным для Востока радушием и гостеприимством.
Православие на территории Киргизстана стало активно развиваться с началом массового переселения российских крестьян и казаков. Первыми были сибирские казаки, поселившиеся в северной части Семиречья. Они основали здесь свои укрепления. Так были образованы Сергиополь в 1834 году и Копал в 1847-м. Около казачьих укреплений, в которых обустраивались походные военные церкви, селилось мирное население – купцы и крестьяне. Постепенно укрепления превращались в поселки, походных церквей стало не хватать. Были образованы первые православные приходы (в Копале – в 1850-м, в Сергиополе – в 1853 году), и стал вопрос о строительстве постоянных приходских церквей.
Церкви строились на средства прихожан и деньги, выделенные государственной казной. Православные приходы организовывались в различных поселках и городах Центральной Азии по мере продвижения российских войск. Так, известно, что в конце пятидесятых годов XIX века православные приходы действовали в Казалинске, Бахтах и Ташкенте, в шестидесятых – в Чимкенте, Самарканде и Токмаке, в семидесятых – в Петро-Алексеевске, в Ура-Тюбе, Андижане, Намангане, Оше, Нарыне и Пишпеке.
Первоначально все эти приходы были военными, причты их состояли при воинских частях. Но с появлением в Туркестане русского населения начали строиться и другие постоянные церкви. Православные приходы утрачивали свой военный статус.
В 1871 году императорским указом было утверждено решение Священного Синода о создании Ташкентской и Туркестанской епархии.
Интересно, что первые православные приходы чаще всего возникали не в больших городах, а в маленьких поселках и станицах. Инициаторами их создания выступали казаки и переселенцы. На территории Киргизии первая церковь была сооружена в селе Теплоключенка. Ее сделали, по образцу юрт, из войлока и досок, и называлась она кошемной. В конце 1860-х годов здесь построили кирпичный храм, а первую кошемную церковь прислали в подарок каракольцам. Эта церковь служила верующим еще до 1876 года, затем была закопана в землю рядом с новопостроенной глинобитной Свято-Троицкой церковью.
В шестидесятых годах в Семиречье возникли еще несколько приходов: в 1864 году – в селе Лебединовка, в 1866 году – в Чимкенте и Аулие-Ате. Первый городской храм в Киргизии был сооружен в Караколе в 1869 году.
Помощь православным верующим в строительстве храмов оказывало Семиреченское православное церковное братство, благотворительное общество, инициатором создания которого стал генерал-губернатор Г. А. Колпаковский.
Переселенцы приживались на территории Киргизии весьма успешно. С 1868 по 1883 год здесь образовалось 36 русско-украинских поселений, в которых проживало 2500 славянских семей. Этим процессом был охвачен весь Аулие-Атинский уезд Сырдарьинской области, в частности Таласская долина. В Ферганскую область и на юг Киргизии переселение началось позднее – в 1893 году.
1891–1892 годы во многих областях европейской России выдались неурожайными. В поисках пропитания и средств к существованию русские и украинские крестьяне устремились в Туркестанский край. В Семиречье тогда прибыло более 1700 семей самовольных переселенцев. По мере обустройства городов (таких, например, как Пишкек и Каракол), крупных поселков полугородского типа (Токмак, Нарын, Атбаши), казачьих станиц и сел появлялась возможность строительства основательных православных храмов. Уже к началу восьмидесятых годов XIX века значительная часть русского и украинского населения обзавелась на территории Киргизии немалым хозяйством. Если новые переселенцы на первых порах часто бедствовали (выживать им помогало мусульманское население), то теперь нередко встречались и зажиточные селения.
Прежние, гарнизонные церкви, в отличие от приходских, строились целиком на выделенный государством кредит. Теперь же общество крестьян выбирало проект храма и самостоятельно решало все вопросы, связанные с его строительством. Со стороны епархии оказывалась в основном административная помощь – давалось разрешение на сбор пожертвований.
Конечно, средств не всегда хватало, строительство часто затягивалось, построенные храмы не всегда соответствовали прекрасным архитектурным традициям славянского зодчества, часто оказывались безликими.
Это положение изменилось лишь тогда, когда генерал-губернатор Н. О. Розенбах в своем отчете за 1888 год честно изобразил истинное положение церковного строительства в Туркестанском крае. После чего император Александр III собственноручно написал на его докладе: "Пора привести в должный вид православные церкви! Действительно стыдно!" В последующие годы из тридцати церквей, построенных в Туркестанском крае, двадцать две были сооружены на средства государственной казны.
В 1889 году на территории Киргизстана произошло сильнейшее Семиреченское землетрясение, которое разрушило большинство храмов. В России это бедствие нашло сочувственный отклик. Средства на строительство туркестанских храмов собирались по благословению святого праведного Иоанна Кронштадтского. К делу строительства и восстановления храмов подключились многие состоятельные русские люди. Однако большую часть денег пожертвовали семиреченские казаки, купцы, крестьяне и чиновники. В этом благородном деле участвовали и мусульмане, жертвуя средства на строительство "русских мечетей". Местному населению были понятны чувства православных христиан.
Церкви в Туркестане строились быстро – храм поднимался за два-три года. Место выбиралось самое лучшее: оно выкупалось на средства состоятельных прихожан, освящалось архиереем и начиналось строительство. Типовые проекты утверждал Священный Синод.
Храмы различались по целевому назначению (гарнизонный, городской, железнодорожный, сельский и т. д.) и по вместимости. Как правило, они имели схожую архитектуру. Но были в Туркестанском крае и церкви, возводившиеся по специальным проектам. Многие из них представляли собой шедевры церковного зодчества. По индивидуальному проекту, например, в 1893–1895 годах был построен деревянный храм Пресвятой Троицы в Караколе. До этого в городе существовал кирпичный храм, но он тоже был разрушен землетрясением. Известно, что в сооружении деревянного храма принимали участие монахи Валаамского монастыря, а проект создавали и воплощали народные умельцы – семья Масликовых.
Деревянное храмовое зодчество переживало в Семиречье подъем, тогда как в России к тому времени от него уже почти совсем отказались. Деревянные храмы, в отличие от кирпичных и сырцовых, были более устойчивы к землетрясениям. Примерами таких прекрасных храмов являются Свято-Троицкий собор в Караколе, храм во имя Архангела Михаила в селе Беловодском и другие.
К 1900 году в Пишпекском благочинии, куда входили Пишпекский, Пржевальский и часть Аулие-Атинского уезда, было десять церквей. В других районах Киргизии действовало еще около пятнадцати храмов.
За первое десятилетие XX века число православных храмов здесь выросло более чем вдвое. К 1917 году в Киргизии насчитывалось более тридцати храмов. Больше всего церквей было в Прииссыкулье (в Пржевальске, Преображенском, Семеновке, Сазановке, Светлом Мысе, Николаевке, Михайловке, Отрадном, Орлином, Покровке, Вознесеновке, Теплоключенке, Григорьевке). Храмы были построены во всех крупных населенных пунктах Чуйской долины (в Пишпеке, Лебединовке, Кара-Балте, Беловодском, Чалдоваре, Сокулуке, Васильевке, Ивановке, Токмаке, Быстровке, Ново-Троицком). В Таласской области (часть Аулие-Атинского уезда) церкви и православные приходы были в селах Дмитриевском (Таласе), Покровке, Грозном, Ключевке и других.
К 1917 году на территории Киргизии было более двухсот русских и украинских населенных пунктов. В каждом из них имелся храм или молитвенный дом.
В молитвенных домах время от времени служили священники из близлежащих сел или походных церквей. Святыни и иконы храмы получали из Новгорода, Киева и других российских городов. Активно действовали церковноприходские школы, в которых обучались грамоте дети не только переселенцев, но и местных жителей.
В связи с тем, что духовные потребности православных в Киргизии возрастали, остро стояла проблема нехватки духовенства. Во многих приходах не было священников. Крестьяне обращались к правящему архиерею со "слезницами" – трогательными прошениями оставшихся без священнослужителя прихожан. Некоторые священники окормляли сразу несколько приходов. Конечно, это было нелегко и неудобно. Требовались священнослужители, которые бы хорошо знали местные условия и особенности проповеднической деятельности в этом краю.
Общеизвестно, что центром духовного просвещения являются монастыри. В Туркестанской епархии к 1917 году было три монастыря: Свято-Троицкий мужской монастырь на берегу озера Иссык-Куль, Свято-Никольский женский монастырь под Ташкентом и Серафимо-Иверский женский монастырь в Верном. В них подвизалось около пятидесяти монахов и монахинь и около ста послушников и послушниц.
Наступило время страшных испытаний: на Россию и ее Святую Церковь обрушился безбожный большевистский режим. Православные христиане Туркестана вели себя по отношению к новой власти лояльно, но тем не менее с 1918 года против верующих людей здесь, как и в самой России, был развернут настоящий террор. Жертвой репрессий прежде всего стало духовенство.
Одним из первых пострадал епископ Пимен (Белоликов, † 1918), которого красногвардейцы из отряда Мамонтова ночью арестовали, тайно вывезли за город и там расстреляли. Расстреливали и арестовывали и простых священников и церковнослужителей.
В селе Вознесенском был расстрелян красноармейцами псаломщик Григорий Скляр. Священник Симеон Банченко из села Ново-Покровка был расстрелян Пишпекской ЧК. Протоиерей Филипп Шацкий был заперт в школе и заживо сожжен. Расстреляны за веру псаломщик Иоанн Меньков, жена священника Ефросиния Джуринская, иеромонахи Свято-Троицкого монастыря Серафим и Феогност.
Этот список можно продолжать очень долго, потому что красный террор коснулся судеб очень многих людей. А сколько было арестовано и сослано в концлагеря! Киргизская земля обагрилась невинной кровью новомучеников за православную веру. Кроме арестов и расстрелов было еще и другое средство активной борьбы с Церковью – закрытие приходов и уничтожение храмов Божиих. Большинство церквей XIX века в советские годы было разрушено или сожжено, а оставшиеся лишены куполов, колоколов, перестроены, приспособлены под учебные, клубные, складские и иные помещения.
В 1925 году на съезде корреспондентов газеты "Безбожник" был основан Союз безбожников, получивший в июне 1929 года название "Союз воинствующих безбожников", который ставил своей целью идейную практическую борьбу с религиями всех конфессий. От этого "Союза" доставалось с лихвой и православным, и мусульманам. Большевики одинаково хладнокровно убивали и священника, и муллу, разрушали мечеть и православный храм. Общие испытания и страдания еще больше сплотили русских и киргизов.
Одним из самых действенных орудий борьбы большевиков с Церковью Христовой было создание религиозного объединения "Живая церковь". Приверженцев новой ереси называли "обновленцами" или "живоцерковниками". В немногих оставшихся православных храмах командовали и хозяйничали именно "обновленцы".
Что же было делать православным христианам, оставшимся без храмов, без архиерейского управления и приходских священников? Но люди искали и находили пути для духовного общения. Они покидали "обновленческие" храмы и встречались на квартирах, в частных домах, чтобы вместе помолиться Господу Иисусу Христу, побывать на Божественной литургии.
В то время в Киргизии, как и во всей Средней Азии, возрождались традиции русского старчества. На Иссык-Куле скрывался архимандрит Борис (Холчев), наследник оптинских старцев. К нему за духовным наставлением приезжали православные христиане из самых отдаленных мест, его знали и мусульмане.
Иеромонах Свято-Троицкого монастыря Ираклий сначала скрывался в Аксайском скиту, а в 1925 году вернулся на Иссык-Куль. От местных властей он прятался неподалеку от села Ананьево, в горном ущелье, затем в домах крестьян. К нему собирались люди со всех окрестных селений.
Тайное общение с православным духовенством помогало верующим получать столь необходимые советы и наставления, принимать Таинства Церкви, жить полнокровной церковной жизнью. Хотя, конечно, если об этом узнавали советские власти, мгновенно следовали обвинения в принадлежности к контрреволюционным организациям и соответствующее наказание. За общение со ссыльными священнослужителями были арестованы многие миряне. Впрочем, в обычной жизни верующие не стремились афишировать свою принадлежность к Церкви, они добросовестно работали и старались исполнять все законы советской власти.
В Великую Отечественную войну священство в который раз выступило как могучая сила. Пастыри благословляли своих духовных чад на защиту родины, укрепляли боевой дух армии, ну и, конечно, причащали бойцов Тела и Крови Господних. Перед лицом надвигающейся страшной опасности не знавшие Бога и не верившие в Него или спрятали свое неверие в глубину души, или очистились искренними слезами покаяния.
Власть отчасти сменила гнев на милость. Давление на верующих было ослаблено. Православной Церкви в Киргизии был возвращен Троицкий храм в Пржевальске. В 1945 году во Фрунзе (Бишкеке) на средства государства был реконструирован, а затем, в 1952 году, освящен Воскресенский собор [8]. В 1941–1943 годах были амнистированы и выпущены из тюремных застенков многие священнослужители, начали открываться приходы.
В 1943 году вопрос о своей легализации подняли православные общины в городах Оше, Пржевальске, Джалал-Абаде и в селе Беловодском. В 1944 году были восстановлены приходы во Фрунзе, Токмаке и селах Алексеевке, Калининском, Ленинском (Ошской области), Михайловском, Ново-Николаевке, Октябрьском, Советском. В 1945 году регистрацию прошли православные общины в городах Таласе, Кызыл-Кие и в селах Ананьеве, Мирза-Аке, Покровке (Иссык-Кульской области) и Покровке (Фрунзенской области), Сокулуке, Теплоключенке, Тюпе. В 1946 году обрели официальный статус приходы в селах Быстровке, Васильевке, Грозном, Ильичевке, Ивановке, Ключевке, Кок-Янгаке, Семеновке и в городах Канте и Сулюкте.
Православные общины Киргизии были легализованы и зарегистрированы решением Совмина. К 1946 году на юге Киргизии действовало девять приходов, на севере – двадцать три. Но советское государство не желало допускать еще большего распространения Православия в этом краю. На все ходатайства верующих о строительстве новых храмов и открытии молитвенных домов после 1946 года власти отвечали отказом. Таким образом, к концу пятидесятых годов двадцатого века на территории Киргизстана действовали все те же тридцать два православных прихода.
С середины 1950-х годов начался новый виток сначала скрытого, но потом все более активного подавления религиозной жизни в стране. Это касалось не только Киргизии. В 1960 годы весь Советский Союз вновь охватила атеистическая лихорадка: началось уничтожение храмов, были проведены десятки судебных процессов, вновь стали слышны старые лозунги об "опиуме для народа".
В Киргизии в годы "хрущевщины" было ликвидировано восемь новопостроенных церквей. Средства массовой информации были переполнены атеистической пропагандой, богохульственной и кощунственной. Проводились различные антирелигиозные мероприятия, духовенство всячески унижалось и притеснялось. Церковь Христова в Средней Азии переживала нелегкие времена...
Ислам в Советском Союзе, как и всякая религия, тоже подавлялся. Он ушел из видимой, внешней жизни, сохраняясь во внутреннем, семейном быту, но преемственность духовных традиций мусульман не была нарушена. Атеистическая государственная политика, внешне подавляя основы духовности, внутренне во многом способствовала ее укреплению.
Конец XX века ознаменовался распадом советского государства и гибелью социалистической модели общества. Начался новый этап и в жизни Православной Церкви. Ныне она переживает новый расцвет. Число приходов в Киргизии уже превысило дореволюционный уровень. В настоящее время их сорок шесть, в то время как в 1990 году было двадцать пять. За годы независимости численность православных приходов в Киргизии почти удвоилась.
В столице Киргизии Бишкеке на территории Воскресенского кафедрального собора продолжается строительство Православного Духовно-административного центра. Он будет иметь огромное значение для просветительской деятельности епархии. Уже сегодня здесь проходят праздничные торжества, съезды духовенства, действуют воскресные школы для взрослых и детей.
Благолепные храмы сооружаются по всей территории Киргизстана.
Назовем лишь некоторые из них: двухкупольный храм в честь иконы Пресвятой Богородицы "Всех скорбящих Радость" в селе Ново-Покровка, Казанский храм одноименного женского монастыря в селе Калининском (близ Кара-Балты), возведенный в стиле новгородско-покровского зодчества, прекрасные храмы в Майлуу-Суу, Панфиловке, Таш-Тюбе (Воронцовке). Прекрасный образец православного зодчества построен в Прииссыккулье – это храм святой блаженной Ксении Петербургской в Балыкчи.
Местная администрация не только традиционно доброжелательно относится к православным приходам, но и помогает им в решении многих хозяйственных вопросов. Так, в селе Ленинском верующим было передано двухэтажное здание для переоборудования его в храм.
В 1996 году недалеко от города Кара-Балты было создано подворье Ташкентского Свято-Никольского женского монастыря, в 1999 году оно было преобразовано в самостоятельный монастырь в честь Казанской иконы Божией Матери. Это первая женская обитель на Киргизской земле.
Говоря о Православии в Киргизии, невозможно не вспомнить еще об одной святыне, хранящейся здесь, – о чудотворной Тихвинской Иссык-Кульской иконе Пресвятой Богородицы. Этот образ был привезен сюда из Греции, со Святой Горы Афон. Достоверно известно, что в богоборческие времена эту икону в упор расстреливали большевики, но пули отлетали от нее, не повреждая святой образ.
Размышляя о возникновении и становлении Святого Православия в Киргизии, в первую очередь вспоминаешь о том, что именно Восток является колыбелью всего человеческого рода. В древности Центральная Азия была местом пересечения множества путей и дорог, на этой земле самобытная местная культура тесно переплеталась с другими – месопотамской и персидской, индийской и китайской, византийской и арабской. В силу ли природного характера народов, здесь проживавших и проживающих, или же подчиняясь историческим закономерностям, как считают ученые, а на самом деле действием неведомого, но явственно ощущаемого нами Божественного Промысла, Центральная Азия стала краем тесного взаимодействия различных культур.
Никогда различие национальностей или разница в вере не становились здесь предметом раздоров и не отражались на человеческих отношениях. Конечно, в истории Центральной Азии были и масштабные войны, и мелкие вооруженные конфликты, но никогда не возникали они из-за религиозных убеждений. Веротерпимость – величайшее достояние этого благодатного края...
Существует теория о том, что киргизы и славяне имеют кровное родство, хотя и весьма отдаленное. Теория эта в последнее время подтверждается многими историческими, археологическими и антропологическими исследованиями.
Средневековый историк Сейф-ад-Дин Ахсикенди, основываясь на древних мусульманских преданиях, утверждал, что родоначальником киргизского и всех тюркских народов являлся патриарх Тюрк, сын патриарха Иафета, внук святого патриарха Ноя. Патриарх Тюрк и его потомки жили на побережье озера Иссык-Куль. Это, так сказать, азиатская версия. Но есть и европейская: в древнеславянских летописях имеются сведения о том, что в Средней Азии возникли не только тюркские народы – отсюда берут свое происхождение и скифы. А скифы также являются одним из колен племени Иафета. Поселились они в верховьях рек Амударьи и Сырдарьи и дали начало многим народам Азии и Европы, в том числе и славянским.
Существуют описания внешности тюркских народов, подтвержденные данными современных ученых-антропологов. Некоторое время Семиречьем правили так называемые енисейские киргизы: рослые люди с рыжими волосами, белым лицом и голубыми глазами . Не потому ли персидский историк Гардизи, основываясь на внешнем облике енисейцев, уже тогда, в свое время, считал их славянами?
Впрочем, на самом деле это не так. По языку и образу жизни енисейские киргизы, несомненно, являлись тюрками, занимавшими видное место в истории Центральной Азии, создавшими свою культуру и письменность.
Другим похожим на славян народом, оставившим яркий след на Киргизской земле, стал народ ягма, среди которого выделялись ягма-горожане и ягма-степняки. В средневековых рукописях мы находим свидетельства о том, что ягма-горожане были высокорослыми, бородатыми и голубоглазыми. Их внешность весьма напоминала внешность славян. Следовательно, ошибка Гардизи вряд ли была случайной.
"Иафетское происхождение" имели не только киргизский и славянский народы, но и предки казахов – тюрки-куманы, которых на Руси прозвали половцами за светлую окраску волос. Да и туркмены до сегодняшних дней сохраняют европеоидный антропологический тип. Таким образом, к потомкам патриарха Иафета можно отнести и тюрков, и славян, и многие европейские народы.
Киргизская земля (Семиречье) располагалась между кочевой Великой Степью и оседлым, процветающим Маверранахром . Здесь было много городов и селений, но и кочевники, имевшие самобытную культуру, оказывали определенное влияние на развитие этого края. Так и высокогорный регион Тянь-Шаня издревле являлся зоной кочевнического скотоводства, но тем не менее в долинах Таласа, Чу и Иссык-Куля помимо кочевых народов жили и народы, культивировавшие земледелие. Последние археологические работы Иссык-Кульской экспедиции на дне Тюпского залива, когда был исследован город Чигу, предоставили ученым явные свидетельства взаимодействия оседлых цивилизаций и кочевых обществ в этом регионе еще во времена первого тысячелетия до новой эры.
История христианства в Центральной Азии восходит ко временам апостольских странствий. Она навеки связана с именами ближайших учеников Христа: святых Апостолов Фомы-Близнеца и Андрея Первозванного. Просвещение народов Центральной и Южной Азии светом Святого Евангелия началось еще в I веке новой эры. Церковное предание повествует о том, что Апостолу Фоме выпал жребий проповедовать христианство в странах Индийских – так назывались земли к востоку от Римской Империи.
С индийским купцом Апостол Фома проследовал через Иран до Окса (Амударьи), чтобы потом через Маверранахр и хивинские земли добраться до Индии. В житии говорится, что он благовествовал не только брахманам (индусам), но и бактрам, гирканам, парфянам – предкам современных народов Центральной Азии. Дорога проповедника пролегала и по Киргизской земле, через Ош и Узгенд.
Благовествовал в Центральной Азии и святой Апостол Андрей Первозванный, который во время своей проповеди в "Великой Скифии" побывал на землях Западного Казахстана, дошел до Согдианы и, как гласит древнее предание, водрузил крест в Ургутских горах под Самаркандом. Здесь впоследствии возникло христианское селение Вазкерд, и был создан монастырь.
Апостольская проповедь в Центральной Азии была принята многими. В конце I – начале II века здесь уже активно действовали первые христианские общины. К IV веку по Рождестве Христовом они превратились в мощную Центральноазиатскую Церковь. Более того, христианство стало государственной, хотя и не общенародной религией, распространенной во всей империи эфталитов. Затем, при карлукской династии, оно укрепилось в Западно-Тюркском каганате. И наконец, стало главенствовать даже в гигантской империи Чингисхана и первых Чингизидов.
На территорию Киргизстана христианство начало проникать в середине I тысячелетия новой эры, после заселения согдийцами Таласской и Чуйской долин и освоения ими Великого шелкового пути. Самым древним христианским памятником на территории Киргизстана является небольшая церковь VII–VIII веков в средневековом Суябе – столице тюркских каганов в Чуйской долине.
Первые христианские общины развивались спокойно, христианам не надо было прятаться и скрываться. Постепенно, к III веку, Церковь Христова прочно укоренилась на Центральноазиатской земле.
В IV веке приток христиан в Центральную Азию увеличился. Это были странствующие монахи, проповедники, ремесленники и купцы. Влияние христианства настолько усилилось, что здесь были созданы первые митрополии: Мервская, Самаркандская, Винкердская и Невакетская. Первое упоминание о христианском епископе города Мерва относится к 334 году.
На территории Киргизстана в городе Невакете находился центр Невакетской митрополии. Она была утверждена "царем тюрок", каганом Арсланом Иль-Тюргюком, который, по данным сирийских источников, крестился вместе со всем своим народом – карлуками. К IX веку эта митрополия объединяла общины Семиречья, Восточного Туркестана и Сибири. Здесь возникла и собственная богословская школа. На одном из кайраков (надмогильных камней) древнего Невакета есть надпись: Это могила славного богослова и проповедника, который просветил все монастыри светом, сына богослова Петра. Прославлен он был мудростью, голос его звучал громко, как труба.
В VI веке основной религией тюркских правителей оставалось язычество, но известен и факт крещения кагана из династии Ашинов. В 619 году в Константинополе гуннский каган Колюг Сибир-хан также принял христианство.
В период каганатов христианство в Центральной Азии настолько распространилось, что возникли даже города с исключительно христианским населением. Таким был многошумный Тарсакент, само название которого говорит о том, что это был город христиан. Располагался он на месте современного Бишкека. Примечательно, что город Тарсакент упоминается в знаменитом киргизском народном эпосе "Манас". Средневековый историк Рашид-ад-Дин (XIII–XIV века) называет этот город "существующим с незапамятных времен". В древнем некрополе городища Кара-Джигач под Бишкеком найдено более трех тысяч надмогильных камней – кайраков, отмеченных крестом (относятся они к VIII–XIV векам). Несколько захоронений принадлежат священнослужителям, причем один из них назван знаменитым эмиром (полководцем) и священником. Дважды упоминаются хорепископы – викарные епископы. Надписи делались на сирийском и тюркском языках. Нередко христиане-тюрки имели два имени: одно – данное при крещении, другое – тюркское. В Тарсакенте имелась крупная армянская община. В 1332 году здесь был похоронен армянский епископ Иоанн. История сохранила для нас и другое имя: проповедника епископа Тимофея. В IX веке в Таласе активно действовала христианская церковь, и даже сам таласский эмир исповедовал христианство. Но следует сказать и о том, что такое возвышение христианской Церкви привело к ее гибели... Еще с VI века, будто чистое небо мрачными тучами, истинное христианство стало затягиваться тучами несторианства: христианское вероучение подменялось ересью. Как показала история, несторианство оказалось смертельной болезнью, которая в Средние века привела к полному краху христианства в Центральной Азии.
При Чингисхане и первых его преемниках почти вся правящая верхушка огромного государства состояла из несториан. Несторианство было знаменем объединения Великой Степи и создания империи Чингизидов. Но и в тот период, и позже несториане отличались склонностью к политическим заговорам, провокациям, подкупу, шантажу и обману.
Преступной была захватническая политика хана Мункэ, снарядившего "желтый крестовый поход" на мусульманские страны, стремящегося огнем и мечом обратить в несторианство многие народы. Конечно же после насильственного утверждения новой веры мусульмане не могли с прежним благодушием относиться к несторианам. К тому же местные несториане предавали своих мусульманских друзей и становились на сторону захватчиков. Когда последний караханидский властитель Баласагуна [4]Кучлук, сам бывший христианином несторианского толка, стал заставлять мусульман силой принимать христианство, он вызвал ожесточенную ненависть местного населения. Это послужило причиной того, что жители Караханидского каганата признали власть Чингисхана и добровольно сдались ему. Кучлук вынужден был бежать и бесславно погиб.
Сильные несторианские общины в XI–XII веках существовали на Иссык-Куле. В XII веке несторианский патриарх Илия III добился утверждения митрополии в Кашгаре. Новый митрополит назывался митрополитом Кашгара и Невакета, и в его ведении находились все христиане Тянь-Шаня, и в том числе Иссык-Куля.
Несторианство в Центральной Азии было настолько сильным, что реально стоял вопрос о создании "христианской империи третьего типа", отличающейся и от православных держав – Византии и Руси, и от государств римско-католического Запада.
Слегка отклоняясь от темы, хочется заметить, что мусульмане очень благожелательно относились к христианам. Несторианский патриарх-католикос Тимофей I писал: "Арабы, которым Бог дал власть над миром в это время, почитают священников и святых Бога нашего, благодетельствуют церквям и монастырям".
Эпоху Арабских халифатов называют золотым веком Ислама потому, что просвещенные мусульманские правители способствовали развитию наук и искусств, заботились о народном образовании. Отношение к христианам в тот период было более чем дружественным. Они даже занимали видные посты в правительстве халифата: были визирями и казначеями.
Когда был основан "Дом мудрости" [5], славный ученостью многих великих мужей, его возглавил несторианин Абу Захария Юханн, а многомудрый халиф аль-Мамун только приветствовал такое решение. Кроме того, мусульмане не мешали несторианам проповедовать среди язычников. Именно в то время патриарх-католикос Тимофей I организовывал дальние проповеднические миссии среди кочевников Великой Степи, и успехи этого предприятия находили у мусульман доброжелательный отклик.
Казалось, отношения и в дальнейшем будут успешно развиваться. Но несториане оказались неверными друзьями: когда появлялась возможность захватить власть, они чаще всего становились предателями.
Кстати, мусульмане того времени прекрасно разбирались в различных христианских конфессиях. Потому-то между Православием и Исламом конфликтов на религиозной почве не возникало. Истинные мусульмане не только не преследовали, но всегда поддерживали православных христиан.
Порочные методы несторианских, а затем и латинских миссий привели к катастрофе: в 1439 году несторианская церковная организация в Центральной Азии была полностью уничтожена. Но винить в этом нужно не мусульман, а самих несториан.
Такова предыстория более поздних событий, приведших к установлению неразрывных взаимоотношений народов, имеющих славянские и тюркские корни.
Сведения о ранних христианских памятниках на территории Киргизстана появились в конце XIX века, когда в Среднюю Азию стали проникать первые славянские поселенцы. И конечно, не один лишь узко этнографический интерес руководил учеными изыскателями – все они, хотя возможно и не осознавая того (впрочем, возможно, вполне сознательно), искали документального подтверждения общей исторической картины развития народов, единых исторических корней разнообразных и разновеликих культур.
В 1954 году ученым Л. Р. Кызласовым был раскопан первый христианский исторический памятник в Ак-Бешиме. Это была та самая церковь VII–VIII веков, о которой мы уже упоминали. Сразу же было высказано предположение, что Ак-Бешим – это средневековый Суяб, столица тюркских каганов, тех самых, которые и сами, случалось, принимали Святое Таинство Крещения. В ходе ученых изысканий это предположение было подтверждено.
Фундамент раскопанной церкви имел размеры 36 на 15 метров, был вытянут с запада на восток, вокруг большого двора располагалось кладбище. На территории раскопок обнаружились керамические предметы с христианскими (несторианскими) крестами, бронзовые нательные кресты.
Там же, на Ак-Бешимском городище, в 1988 году киргизские и российские археологи вскрыли остатки двухъярусной христианской церкви. Были обнаружены глиняная плитка с выдавленным изображением креста и кирпичи с такими же изображениями. Но наиболее интересна другая уникальная находка – деревянная обложка в кожаном переплете с остатками страниц священной христианской рукописи. Ученые предполагают, что эта книга была написана на согдийском или сирийском языке. Подтверждения были получены.
В другом замечательном архитектурном памятнике – Таш-Рабатском монастыре, известном еще со времен средневековья, в 1901 году местным краеведом Н. Пантусовым был найден надгробный кайрак с сирийской надписью, подтверждающей его несторианскую принадлежность.
Христианские церкви действовали также в городах Таразе и Мерке в Таласской долине. Из письменных источников известно, что позднее, в IX веке, они были приспособлены под мечети.
На Киргизской земле пребывает тело святого Апостола и евангелиста Матфея. Мученическую кончину он принял в Сирии, но затем его мощи были унесены христианами, бежавшими от гонений. Святыня находилась в монастыре, расположенном на берегу озера Иссык-Куль. На Каталонской карте мира, датированной 1375 годом, на северном берегу озера Иссык-Куль изображено здание с крестом, а рядом имеется надпись: Место, называемое Иссык-Куль. В этом месте монастырь братьев армянских, где пребывает тело святого Матфея, Апостола и евангелиста. Впоследствии город, в котором находилась древняя армянская обитель, был затоплен водами озера.
Распространение христианства в Семиречье сопровождалось широкими миграционными волнами. При изучении исторических памятников, связанных с христианством, широко распространенным на территории Киргизстана в Средние века, видно, что эта религия бытовала здесь наряду с другими вплоть до середины XIV века.
В XIV веке несторианство, несмотря на свой активный прозелитизм, повсюду стало приходить в упадок. Тактика несторианских и католических проповедников среди мусульман Средней Азии оказалась не только ошибочной, но губительной для них самих.
Центральноазиатские народы, во многом поддерживая друг друга, имели активные, стратегически выгодные, обогащавшие их и небесполезные в быту контакты и с русичами. В V веке славянские племена выступили союзниками западных хунну (гуннов) при разгроме Готской империи.
Из Центральной Азии на Русь шли ответвления Великого шелкового пути. Известно, что русские купцы везли на Восток пушнину, мед, деготь, а обратно привозили невиданные иноземные товары.
Средневековый ученый Якут оставил свидетельство о том, что и хорезмийцы часто предпринимали поездки в русские земли. В Хорезме даже существовало постоянное русское представительство.
В IX веке иудаистская Хазария подчинила себе Русь и заставила ее платить огромную дань, вовлекая в бессмысленные войны с Византией. В 964–965 годах Великий князь Святослав предпринял освободительный поход и разбил Хазарский каганат. Союзниками князя в этом походе выступили гузы и туркмены, которых на Руси называли торками.
Предки современных казахов, половцы, были для русских друзьями и соратниками. Этим можно объяснить, например, тот факт, что в 1223 году русские князья горячо вступились за орду хана Котяна, преследуемую монгольским отрядом.
Дальнейшая история показала, что народы Центральной Азии и русский народ всегда стремились к взаимодействию и дружеским отношениям.
Российская Империя вызывала у южных соседей не только уважение, но и некоторый трепет. Не оттого ли, когда киргизы отправляли в 1785 году своего первого посла в Россию, в письме сибирскому генерал-губернатору многозначительно написали так: "Управляющему в делах Ее Императорского Величества господину генералу от произошедшего родом из славных и чиновных людей, бывших при древних царях Соломоне и Александре Македонском, а ныне по колену рода своего управляющим народом диких киргизов Атаке-батыра, Тынайбиева сына, свидетельствую поклон. И, посылая с моими людьми Абдурахманом и Шергазы двух вам лошадей, прошу сию первую мою услугу благосклонно принять, а в будущем не премину стараться оказывать оные, чтобы вы уверительно знать их могли..." . Этим они как бы утверждали: вы велики, но и мы от самого царя Соломона и Александра Македонского происхождение ведем, и потому не в подчинение к вам поступаем, но вступаем в содружество, по согласию равных.
Начало XIX века было в Центральной Азии временем ожесточенных региональных конфликтов, войн, раздробленности и постоянной борьбы за власть. В 1839 году Казахский Большой Жуз, спасаясь от кокандско-афганских нашествий, попросил помощи у Российской Империи. Вскоре этому примеру последовали восставшие против главенства Коканда киргизы Таласской и Чуйской долин. Они добровольно приняли решение о присоединении к России. К сожалению, в дальнейшем император Александр II, вынуждаемый внешнеполитическими требованиями, повел здесь захватническую войну, в результате которой российские войска покорили все остальные государства региона.
Однако последующая политика России в Центральной Азии стала для многих неожиданной. Российские власти не подчиняли себе население края, а просто присутствовали там. Они не навязывали своих традиций и взглядов, поддерживали местную многовековую духовность и древнейшую культуру. Религия, обычаи и привилегии мусульманского духовенства и знати оставались в неприкосновенности.
Россия не стремилась проводить миссионерскую политику и силой навязывать местным народам христианство. В вопросах, связанных с вероисповеданием, россияне проявляли большую осторожность и гуманность. Имперские представители на местах лишь осуществляли контроль, но основные бразды правления по-прежнему оставались у местных властей.
Теперь уже православные христиане не просто демонстрировали свою веротерпимость, они оказывали конкретную помощь мусульманам. Выделялись крупные денежные средства для медресе, за счет российской казны массовым тиражом был издан Коран. На личные средства царя Александра III была восстановлена красивейшая мечеть Джами в Ташкенте.
Российского государя называли здесь белым царем и относились к нему все так же уважительно. Так, казий ташкентских мусульман Мухаммад Мухитдин-Ходжа часто повторял: "Хвала Аллаху! При белом царе ничто не мешает нам следовать адату и шариату. Повсеместно, у всех народов наиболее почитаются два предмета – религия и знание. И правитель, оказывающий покровительство этим двум предметам, большей милости оказать не может".
Такая необычная колониальная политика Российской Империи объяснялась тем, что ее жизнь была проникнута духом Православия, в котором первенствует христианское братолюбие. Мусульманские народы сумели по достоинству оценить православных русских людей, встретив их с традиционным для Востока радушием и гостеприимством.
Православие на территории Киргизстана стало активно развиваться с началом массового переселения российских крестьян и казаков. Первыми были сибирские казаки, поселившиеся в северной части Семиречья. Они основали здесь свои укрепления. Так были образованы Сергиополь в 1834 году и Копал в 1847-м. Около казачьих укреплений, в которых обустраивались походные военные церкви, селилось мирное население – купцы и крестьяне. Постепенно укрепления превращались в поселки, походных церквей стало не хватать. Были образованы первые православные приходы (в Копале – в 1850-м, в Сергиополе – в 1853 году), и стал вопрос о строительстве постоянных приходских церквей.
Церкви строились на средства прихожан и деньги, выделенные государственной казной. Православные приходы организовывались в различных поселках и городах Центральной Азии по мере продвижения российских войск. Так, известно, что в конце пятидесятых годов XIX века православные приходы действовали в Казалинске, Бахтах и Ташкенте, в шестидесятых – в Чимкенте, Самарканде и Токмаке, в семидесятых – в Петро-Алексеевске, в Ура-Тюбе, Андижане, Намангане, Оше, Нарыне и Пишпеке.
Первоначально все эти приходы были военными, причты их состояли при воинских частях. Но с появлением в Туркестане русского населения начали строиться и другие постоянные церкви. Православные приходы утрачивали свой военный статус.
В 1871 году императорским указом было утверждено решение Священного Синода о создании Ташкентской и Туркестанской епархии.
Интересно, что первые православные приходы чаще всего возникали не в больших городах, а в маленьких поселках и станицах. Инициаторами их создания выступали казаки и переселенцы. На территории Киргизии первая церковь была сооружена в селе Теплоключенка. Ее сделали, по образцу юрт, из войлока и досок, и называлась она кошемной. В конце 1860-х годов здесь построили кирпичный храм, а первую кошемную церковь прислали в подарок каракольцам. Эта церковь служила верующим еще до 1876 года, затем была закопана в землю рядом с новопостроенной глинобитной Свято-Троицкой церковью.
В шестидесятых годах в Семиречье возникли еще несколько приходов: в 1864 году – в селе Лебединовка, в 1866 году – в Чимкенте и Аулие-Ате. Первый городской храм в Киргизии был сооружен в Караколе в 1869 году.
Помощь православным верующим в строительстве храмов оказывало Семиреченское православное церковное братство, благотворительное общество, инициатором создания которого стал генерал-губернатор Г. А. Колпаковский.
Переселенцы приживались на территории Киргизии весьма успешно. С 1868 по 1883 год здесь образовалось 36 русско-украинских поселений, в которых проживало 2500 славянских семей. Этим процессом был охвачен весь Аулие-Атинский уезд Сырдарьинской области, в частности Таласская долина. В Ферганскую область и на юг Киргизии переселение началось позднее – в 1893 году.
1891–1892 годы во многих областях европейской России выдались неурожайными. В поисках пропитания и средств к существованию русские и украинские крестьяне устремились в Туркестанский край. В Семиречье тогда прибыло более 1700 семей самовольных переселенцев. По мере обустройства городов (таких, например, как Пишкек и Каракол), крупных поселков полугородского типа (Токмак, Нарын, Атбаши), казачьих станиц и сел появлялась возможность строительства основательных православных храмов. Уже к началу восьмидесятых годов XIX века значительная часть русского и украинского населения обзавелась на территории Киргизии немалым хозяйством. Если новые переселенцы на первых порах часто бедствовали (выживать им помогало мусульманское население), то теперь нередко встречались и зажиточные селения.
Прежние, гарнизонные церкви, в отличие от приходских, строились целиком на выделенный государством кредит. Теперь же общество крестьян выбирало проект храма и самостоятельно решало все вопросы, связанные с его строительством. Со стороны епархии оказывалась в основном административная помощь – давалось разрешение на сбор пожертвований.
Конечно, средств не всегда хватало, строительство часто затягивалось, построенные храмы не всегда соответствовали прекрасным архитектурным традициям славянского зодчества, часто оказывались безликими.
Это положение изменилось лишь тогда, когда генерал-губернатор Н. О. Розенбах в своем отчете за 1888 год честно изобразил истинное положение церковного строительства в Туркестанском крае. После чего император Александр III собственноручно написал на его докладе: "Пора привести в должный вид православные церкви! Действительно стыдно!" В последующие годы из тридцати церквей, построенных в Туркестанском крае, двадцать две были сооружены на средства государственной казны.
В 1889 году на территории Киргизстана произошло сильнейшее Семиреченское землетрясение, которое разрушило большинство храмов. В России это бедствие нашло сочувственный отклик. Средства на строительство туркестанских храмов собирались по благословению святого праведного Иоанна Кронштадтского. К делу строительства и восстановления храмов подключились многие состоятельные русские люди. Однако большую часть денег пожертвовали семиреченские казаки, купцы, крестьяне и чиновники. В этом благородном деле участвовали и мусульмане, жертвуя средства на строительство "русских мечетей". Местному населению были понятны чувства православных христиан.
Церкви в Туркестане строились быстро – храм поднимался за два-три года. Место выбиралось самое лучшее: оно выкупалось на средства состоятельных прихожан, освящалось архиереем и начиналось строительство. Типовые проекты утверждал Священный Синод.
Храмы различались по целевому назначению (гарнизонный, городской, железнодорожный, сельский и т. д.) и по вместимости. Как правило, они имели схожую архитектуру. Но были в Туркестанском крае и церкви, возводившиеся по специальным проектам. Многие из них представляли собой шедевры церковного зодчества. По индивидуальному проекту, например, в 1893–1895 годах был построен деревянный храм Пресвятой Троицы в Караколе. До этого в городе существовал кирпичный храм, но он тоже был разрушен землетрясением. Известно, что в сооружении деревянного храма принимали участие монахи Валаамского монастыря, а проект создавали и воплощали народные умельцы – семья Масликовых.
Деревянное храмовое зодчество переживало в Семиречье подъем, тогда как в России к тому времени от него уже почти совсем отказались. Деревянные храмы, в отличие от кирпичных и сырцовых, были более устойчивы к землетрясениям. Примерами таких прекрасных храмов являются Свято-Троицкий собор в Караколе, храм во имя Архангела Михаила в селе Беловодском и другие.
К 1900 году в Пишпекском благочинии, куда входили Пишпекский, Пржевальский и часть Аулие-Атинского уезда, было десять церквей. В других районах Киргизии действовало еще около пятнадцати храмов.
За первое десятилетие XX века число православных храмов здесь выросло более чем вдвое. К 1917 году в Киргизии насчитывалось более тридцати храмов. Больше всего церквей было в Прииссыкулье (в Пржевальске, Преображенском, Семеновке, Сазановке, Светлом Мысе, Николаевке, Михайловке, Отрадном, Орлином, Покровке, Вознесеновке, Теплоключенке, Григорьевке). Храмы были построены во всех крупных населенных пунктах Чуйской долины (в Пишпеке, Лебединовке, Кара-Балте, Беловодском, Чалдоваре, Сокулуке, Васильевке, Ивановке, Токмаке, Быстровке, Ново-Троицком). В Таласской области (часть Аулие-Атинского уезда) церкви и православные приходы были в селах Дмитриевском (Таласе), Покровке, Грозном, Ключевке и других.
К 1917 году на территории Киргизии было более двухсот русских и украинских населенных пунктов. В каждом из них имелся храм или молитвенный дом.
В молитвенных домах время от времени служили священники из близлежащих сел или походных церквей. Святыни и иконы храмы получали из Новгорода, Киева и других российских городов. Активно действовали церковноприходские школы, в которых обучались грамоте дети не только переселенцев, но и местных жителей.
В связи с тем, что духовные потребности православных в Киргизии возрастали, остро стояла проблема нехватки духовенства. Во многих приходах не было священников. Крестьяне обращались к правящему архиерею со "слезницами" – трогательными прошениями оставшихся без священнослужителя прихожан. Некоторые священники окормляли сразу несколько приходов. Конечно, это было нелегко и неудобно. Требовались священнослужители, которые бы хорошо знали местные условия и особенности проповеднической деятельности в этом краю.
Общеизвестно, что центром духовного просвещения являются монастыри. В Туркестанской епархии к 1917 году было три монастыря: Свято-Троицкий мужской монастырь на берегу озера Иссык-Куль, Свято-Никольский женский монастырь под Ташкентом и Серафимо-Иверский женский монастырь в Верном. В них подвизалось около пятидесяти монахов и монахинь и около ста послушников и послушниц.
Наступило время страшных испытаний: на Россию и ее Святую Церковь обрушился безбожный большевистский режим. Православные христиане Туркестана вели себя по отношению к новой власти лояльно, но тем не менее с 1918 года против верующих людей здесь, как и в самой России, был развернут настоящий террор. Жертвой репрессий прежде всего стало духовенство.
Одним из первых пострадал епископ Пимен (Белоликов, † 1918), которого красногвардейцы из отряда Мамонтова ночью арестовали, тайно вывезли за город и там расстреляли. Расстреливали и арестовывали и простых священников и церковнослужителей.
В селе Вознесенском был расстрелян красноармейцами псаломщик Григорий Скляр. Священник Симеон Банченко из села Ново-Покровка был расстрелян Пишпекской ЧК. Протоиерей Филипп Шацкий был заперт в школе и заживо сожжен. Расстреляны за веру псаломщик Иоанн Меньков, жена священника Ефросиния Джуринская, иеромонахи Свято-Троицкого монастыря Серафим и Феогност.
Этот список можно продолжать очень долго, потому что красный террор коснулся судеб очень многих людей. А сколько было арестовано и сослано в концлагеря! Киргизская земля обагрилась невинной кровью новомучеников за православную веру. Кроме арестов и расстрелов было еще и другое средство активной борьбы с Церковью – закрытие приходов и уничтожение храмов Божиих. Большинство церквей XIX века в советские годы было разрушено или сожжено, а оставшиеся лишены куполов, колоколов, перестроены, приспособлены под учебные, клубные, складские и иные помещения.
В 1925 году на съезде корреспондентов газеты "Безбожник" был основан Союз безбожников, получивший в июне 1929 года название "Союз воинствующих безбожников", который ставил своей целью идейную практическую борьбу с религиями всех конфессий. От этого "Союза" доставалось с лихвой и православным, и мусульманам. Большевики одинаково хладнокровно убивали и священника, и муллу, разрушали мечеть и православный храм. Общие испытания и страдания еще больше сплотили русских и киргизов.
Одним из самых действенных орудий борьбы большевиков с Церковью Христовой было создание религиозного объединения "Живая церковь". Приверженцев новой ереси называли "обновленцами" или "живоцерковниками". В немногих оставшихся православных храмах командовали и хозяйничали именно "обновленцы".
Что же было делать православным христианам, оставшимся без храмов, без архиерейского управления и приходских священников? Но люди искали и находили пути для духовного общения. Они покидали "обновленческие" храмы и встречались на квартирах, в частных домах, чтобы вместе помолиться Господу Иисусу Христу, побывать на Божественной литургии.
В то время в Киргизии, как и во всей Средней Азии, возрождались традиции русского старчества. На Иссык-Куле скрывался архимандрит Борис (Холчев), наследник оптинских старцев. К нему за духовным наставлением приезжали православные христиане из самых отдаленных мест, его знали и мусульмане.
Иеромонах Свято-Троицкого монастыря Ираклий сначала скрывался в Аксайском скиту, а в 1925 году вернулся на Иссык-Куль. От местных властей он прятался неподалеку от села Ананьево, в горном ущелье, затем в домах крестьян. К нему собирались люди со всех окрестных селений.
Тайное общение с православным духовенством помогало верующим получать столь необходимые советы и наставления, принимать Таинства Церкви, жить полнокровной церковной жизнью. Хотя, конечно, если об этом узнавали советские власти, мгновенно следовали обвинения в принадлежности к контрреволюционным организациям и соответствующее наказание. За общение со ссыльными священнослужителями были арестованы многие миряне. Впрочем, в обычной жизни верующие не стремились афишировать свою принадлежность к Церкви, они добросовестно работали и старались исполнять все законы советской власти.
В Великую Отечественную войну священство в который раз выступило как могучая сила. Пастыри благословляли своих духовных чад на защиту родины, укрепляли боевой дух армии, ну и, конечно, причащали бойцов Тела и Крови Господних. Перед лицом надвигающейся страшной опасности не знавшие Бога и не верившие в Него или спрятали свое неверие в глубину души, или очистились искренними слезами покаяния.
Власть отчасти сменила гнев на милость. Давление на верующих было ослаблено. Православной Церкви в Киргизии был возвращен Троицкий храм в Пржевальске. В 1945 году во Фрунзе (Бишкеке) на средства государства был реконструирован, а затем, в 1952 году, освящен Воскресенский собор [8]. В 1941–1943 годах были амнистированы и выпущены из тюремных застенков многие священнослужители, начали открываться приходы.
В 1943 году вопрос о своей легализации подняли православные общины в городах Оше, Пржевальске, Джалал-Абаде и в селе Беловодском. В 1944 году были восстановлены приходы во Фрунзе, Токмаке и селах Алексеевке, Калининском, Ленинском (Ошской области), Михайловском, Ново-Николаевке, Октябрьском, Советском. В 1945 году регистрацию прошли православные общины в городах Таласе, Кызыл-Кие и в селах Ананьеве, Мирза-Аке, Покровке (Иссык-Кульской области) и Покровке (Фрунзенской области), Сокулуке, Теплоключенке, Тюпе. В 1946 году обрели официальный статус приходы в селах Быстровке, Васильевке, Грозном, Ильичевке, Ивановке, Ключевке, Кок-Янгаке, Семеновке и в городах Канте и Сулюкте.
Православные общины Киргизии были легализованы и зарегистрированы решением Совмина. К 1946 году на юге Киргизии действовало девять приходов, на севере – двадцать три. Но советское государство не желало допускать еще большего распространения Православия в этом краю. На все ходатайства верующих о строительстве новых храмов и открытии молитвенных домов после 1946 года власти отвечали отказом. Таким образом, к концу пятидесятых годов двадцатого века на территории Киргизстана действовали все те же тридцать два православных прихода.
С середины 1950-х годов начался новый виток сначала скрытого, но потом все более активного подавления религиозной жизни в стране. Это касалось не только Киргизии. В 1960 годы весь Советский Союз вновь охватила атеистическая лихорадка: началось уничтожение храмов, были проведены десятки судебных процессов, вновь стали слышны старые лозунги об "опиуме для народа".
В Киргизии в годы "хрущевщины" было ликвидировано восемь новопостроенных церквей. Средства массовой информации были переполнены атеистической пропагандой, богохульственной и кощунственной. Проводились различные антирелигиозные мероприятия, духовенство всячески унижалось и притеснялось. Церковь Христова в Средней Азии переживала нелегкие времена...
Ислам в Советском Союзе, как и всякая религия, тоже подавлялся. Он ушел из видимой, внешней жизни, сохраняясь во внутреннем, семейном быту, но преемственность духовных традиций мусульман не была нарушена. Атеистическая государственная политика, внешне подавляя основы духовности, внутренне во многом способствовала ее укреплению.
Конец XX века ознаменовался распадом советского государства и гибелью социалистической модели общества. Начался новый этап и в жизни Православной Церкви. Ныне она переживает новый расцвет. Число приходов в Киргизии уже превысило дореволюционный уровень. В настоящее время их сорок шесть, в то время как в 1990 году было двадцать пять. За годы независимости численность православных приходов в Киргизии почти удвоилась.
В столице Киргизии Бишкеке на территории Воскресенского кафедрального собора продолжается строительство Православного Духовно-административного центра. Он будет иметь огромное значение для просветительской деятельности епархии. Уже сегодня здесь проходят праздничные торжества, съезды духовенства, действуют воскресные школы для взрослых и детей.
Благолепные храмы сооружаются по всей территории Киргизстана.
Назовем лишь некоторые из них: двухкупольный храм в честь иконы Пресвятой Богородицы "Всех скорбящих Радость" в селе Ново-Покровка, Казанский храм одноименного женского монастыря в селе Калининском (близ Кара-Балты), возведенный в стиле новгородско-покровского зодчества, прекрасные храмы в Майлуу-Суу, Панфиловке, Таш-Тюбе (Воронцовке). Прекрасный образец православного зодчества построен в Прииссыккулье – это храм святой блаженной Ксении Петербургской в Балыкчи.
Местная администрация не только традиционно доброжелательно относится к православным приходам, но и помогает им в решении многих хозяйственных вопросов. Так, в селе Ленинском верующим было передано двухэтажное здание для переоборудования его в храм.
В 1996 году недалеко от города Кара-Балты было создано подворье Ташкентского Свято-Никольского женского монастыря, в 1999 году оно было преобразовано в самостоятельный монастырь в честь Казанской иконы Божией Матери. Это первая женская обитель на Киргизской земле.
Говоря о Православии в Киргизии, невозможно не вспомнить еще об одной святыне, хранящейся здесь, – о чудотворной Тихвинской Иссык-Кульской иконе Пресвятой Богородицы. Этот образ был привезен сюда из Греции, со Святой Горы Афон. Достоверно известно, что в богоборческие времена эту икону в упор расстреливали большевики, но пули отлетали от нее, не повреждая святой образ.